Никто не оставался в стороне

26 апреля 1986 года случилась авария на Чернобыльской АЭС. Мирный атом вырвался из-под контроля и превратился в неуправляемую силу. Незримая опасность в один момент заставила десятки тысяч людей покинуть свои дома. Масштабы катастрофы оказались огромны, как и мужество тех, кто с риском для здоровья и жизни боролся с последствиями крупнейшей техногенной катастрофы.

В домашнем архиве начальника караула пожарного аварийно-спасательного поезда на станции Барбаров Анатолия Лобанова немало фотографий с коллегами, друзьями и сослуживцами. Но один снимок, сделанный во время субботника 1985 года, для него особенно памятен. На нем запечатлены шестеро молодых, немного смущенных ребят. Это караул Самостоятельной военизированной пожарной части по охране г. Мозыря. И хоть повод, собравший их вместе, позитивный, профессия всегда накладывает на человека отпечаток: взгляд у мужчин прямой, серьезный, сосредоточенный. Видно, что это ответственные, предельно собранные и внимательные люди. Эти качества всегда очень важны, но в минуты роковые, когда возникает угроза жизни, они становятся ценностью высшей пробы. Ровно через год каждый из них отправится в Чернобыльскую зону усмирять уже совсем не мирный атом.
– Я на фото – крайний слева. Был начальником караула. А улыбчивый брюнет с усами в центре – мой лучший друг и командир отделения Александр Фалеев, – рассказывает Анатолий Андреевич. – В нынешнем году исполняется уже 40 лет, как мы знакомы. В 1983-м одновременно пришли служить в пожарную часть Мозыря. А после вместе устроились в ПАСП на станции Барбаров. Мы не только работаем вместе, но и праздники отмечаем семьями.
– И хотя судьба нас с бывшими сослуживцами развела по разным городам, мы не теряем связь, общаемся, созваниваемся. А в профессиональные праздники и годовщину Чернобыльской трагедии стараемся встретиться, – присоединяется к разговору Александр Фалеев. – Каждому есть, что вспомнить, у каждого – своя история. Одним из первых в зону отправился Василий Ильюк (на фото крайний справа). Летом 1985 года он поступил во Львовское пожарно-техническое училище МВД СССР. Когда произошла трагедия, вместе с курсантами его направили на ликвидацию последствий аварии. Вася побывал в самом пекле – непосредственно на станции. Во время взрыва радиоактивный графит из реактора разбросало в радиусе 500 – 800 метров, в том числе на крыши соседних корпусов. Вместе с однокурсниками Василий очищал их от этого смертельно опасного мусора. С помощью лопаты ребята сбрасывали обломки вниз. Рассказывал, что на объекте разрешалось находиться не более минуты. А после их отправляли обратно.
Ночь, когда произошел взрыв, мои собеседники помнят хорошо. С 25 на 26 апреля они несли дежурство и тушили пожар на складе в деревне Прудок недалеко от Мозыря.
– Утром мы все почувствовали во рту сладковатый привкус. Тогда не придали этому значения, – отмечает Анатолий Лобанов. – Благополучно справились с очагом возгорания и вернулись в расположение части. А потом, как обычно, отправились отдыхать.
Подробности случившегося узнали только 28 апреля. И уже на следующее утро первая группа мозырских пожарных отправилась в Наровлянский район. Сводный отряд во главе с Анатолием Лобановым оказался там 1 мая 1986 года. На протяжении следующих четырех месяцев отрядами по 6 – 7 человек вахтовым методом они работали на загрязненной территории.

Горели леса и отселенные деревни. Вместе с дымом поднимались в воздух радиоактивные частицы. Важно было оперативно тушить огонь, проводить дезактивацию транспорта, выезжающего из зоны, домов, помогать эвакуировать население. Также патрулировали лесополосы, расположенные вдоль автодорог, чтобы оперативно ликвидировать очаги возгорания и не допустить продвижение огня вглубь массивов.
– Наше подразделение тогда перешло на работу в трехсменном режиме: сутки – дежурство в части, сутки – отдых и сутки – работа в 30-километровой зоне, – продолжает Анатолий Лобанов. – Мы разместились в деревне Тешков. Она, как и соседние населенные пункты Довляды и Дерновичи, изначально не попала в число отселяемых: местный колхоз работал, люди занимались домашним хозяйством. Но когда мы вновь приехали туда через некоторое время, обстановка стала очень тяжелой. От увиденного было не по себе: бесконечные вереницы автобусов, грузовой техники, легковых автомобилей. Дети плакали, а взрослые были в растерянности: и от будущей неизвестности, и от пережитого шока, что вынуждены покинуть свои дома. Мы помогали собирать вещи, забивали окна и двери в постройках. Люди мечтали вернуться в дома, на свою малую Родину. Но, увы, деревни, которые еще недавно жили полноценной жизнью, навсегда остались пустыми.
До слез было жалко, как признается Анатолий Андреевич, особенно стариков, которые искренне не понимали, почему они должны покидать родные места. «Сыночки, куда ж мы поедем? – говорили. – Старые уже, доживем как-нибудь здесь…».
– Тогда мало кто задумывался о последствиях. Если врага не видно, то не так и страшно, – отмечает Александр Фалеев. – Носили одну и ту же форму. Воду для тушений брали из местных водоемов и прудов, ею же мыли машины. Тогда, конечно, было не до размышлений. Перед нами стояла важная задача: всеми силами не дать радиации распространиться. Той весной установилась особенно жаркая погода, поэтому пожары в лесах и на торфяниках вспыхивали практически ежедневно по всей зоне отчуждения. Температура горения торфа, которого на поверхности иногда даже не видно, – это сотни градусов. Даже тысячи литров воды, залитых в недра, не гарантировали успех. Иногда победа над огнем оказывалась иллюзией. Стоило подняться ветру, торфяники разгорались с новой силой. Работать приходилось в защитных костюмах, хотя и в рубашках тогда было невыносимо душно. Постоянно мучила жажда. А во рту все время пощипывало и ощущался неприятный привкус.
Пожарные старались действовать аккуратно. Перед тем как заступить на вахту, всем выдавали специальные порошки, которые необходимо было принимать. Перед отправлением в Мозырь измеряли полученную дозу радиации, проводили дезактивацию. Для контроля за радиационным фоном каждому выдавали дозиметры, внешне напоминавшие шариковые ручки. Их после смены сдавали вместе со спецодеждой на обработку. В обязательном порядке специальными веществами регулярно обмывали и автотехнику. Также всех обеспечивали защитными костюмами и так называемыми лепестками (плотными защитными респираторами с клапаном. – Прим. автора).
– Несмотря на ситуацию и разговоры, старались держаться бодро. Самой главной угрозой для нас на тот момент были лесные пожары, – вспоминает Анатолий Лобанов. – Работали по 10 – 14 часов в сутки. Личный состав буквально падал с ног от усталости. Но никто не говорил, что опасно, тяжело. Все понимали, что это наш долг, и ответственно выполняли свою работу. Запомнились просто исключительное взаимопонимание и взаимовыручка между экипажами. Никто не оставался в стороне, пока не был убран последний рукав после пожара. Технику ремонтировали тоже все вместе, чтобы было быстрее. Среди спасателей это неизменное правило, но при работе в опасной зоне оно ощущалось по-особому.

Цифры и факты

• Почти 600 тыс. человек участвовали в ликвидации последствий аварии.
• 10 тыс. рентген в час – таким был уровень радиации на крыше станции, где оказались куски графита и металла из реактора (около 300 тонн). Это самый высокий фон, при котором работали ликвидаторы. Безопасным считается показатель до 50 микрорентген в час.
• На 2,3 тыс. км от Чернобыля распространилось радиоактивное облако. «Грязные» дожди прошли в Великобритании, Норвегии.
• Белорусский сектор зоны отчуждения Чернобыльской АЭС – это 1,7 тыс. км территории с землями, выведенными из хозяйственного пользования. В 1988 году они вошли в состав Полесского государственного радиационно-экологического заповедника. Сегодня его площадь составляет 217 тыс. га.

Пожароопасная обстановка на загрязненной территории сохранилась до конца 1986-го. Анатолий Лобанов в составе отряда периодически ездил туда до октября – ноября. Характерные пожары повторялись и в следующие годы. Чтобы оперативно тушить возникающие в отселенных деревнях возгорания, в конце 1986 года в Наровле была создана Самостоятельная военизированная пожарная часть по охране города и объектов района. Для помощи коллегам туда направили Александра Фалеева, где он отслужил три года. А после вернулся в Мозырь.
За выполнение ответственных заданий оба моих собеседника награждены нагрудными знаками «Участнику ликвидации последствий аварии ЧАЭС» и Благодарственными письмами.
Нелегкой профессии спасателя оба отдали почти 20 лет жизни. В 2008-м перешли в пожарный аварийно-спасательный поезд на станции Барбаров, продолжив трудовую деятельность по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций. Свободное от работы время посвящают любимым увлечениям: спорту, рыбалке, даче.
В преддверии печальной годовщины признаются, что всегда с большим волнением вспоминают месяцы, проведенные в Чернобыльской зоне. Полученная радиация, конечно, сказалась на здоровье каждого.
– Но мы не сожалеем о прошлом и гордимся, что внесли свой вклад в общее дело по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в пострадавших районах, – подытоживает Анатолий Лобанов.

Лидия СЕРГЕЕВА