Слово – очевидцу

В последние годы опубликовано много новых материалов о наших земляках – героях и жертвах Великой Отечественной войны.

И каждое свидетельство, найденный в архиве документ стирают белые пятна в летописи боевой славы. Один из таких документов хранится в Национальном архиве Республики Беларусь среди материалов переданного сюда Особого сектора партархива Центрального Комитета коммунистической партии Беларуси.

Несколько заполненных 21 августа 1942 года на печатной машинке форматных листов содержат разведывательное донесение на имя руководителя Северо-Западной оперативной группы ЦК КП(б)Б и СНК БССР, секретаря ЦК КП(б)Б Григория Эйдинова (1908 – 1977 гг.). Его автор – прибывшая накануне с линии фронта партийная активистка и разведчица Антонина Питкевич. Этот документ и сейчас представляет большую ценность для исследователей как объективное свидетельство очевидца. Северо-Западная оперативная группа – рабочий орган компартии и правительства Беларуси – была создана в марте 1942 года и базировалась в деревне Шейно Торопецкого района Калининской области в полосе действий 3-й советской ударной армии. Тогда в результате успешного зимнего наступления наших войск в линии немецкой обороны между городками Велиж и Усвяты в труднопроходимой болотистой местности образовалась 40-километровая брешь – так называемые «Витебские ворота». Через них на протяжении нескольких месяцев в тыл врага и обратно проходили армейские и партизанские диверсионно-разведывательные группы, транспортировались различные грузы, эвакуировалось местное население. Буквально в последний момент этим путем воспользовалась и разведчица, а уже в начале сентября, подтянув резервы, фашистам с большим трудом удалось «залатать» эту брешь.

Почерпнуто из донесения

Об Антонине Михайловне известно немного. Все эти сведения – из того же донесения. Там сказано, что она «…работала в Полесской области Домановичского района учительницей в Хомичской НСШ с 1935-го по 1940-й. В 1940 году была послана в Западную Беларусь. Работала комсоргом ЦК ВЛКСМ в городе Августове (ныне территория Польши – В.Л.) до 22 июня 1941 года. Во время войны вернулась на Полесье и пробыла там с 10 августа 1941 года по 15 мая 1942 года». Из сложившейся на то время практики, чтобы занять должность городского комсорга ЦК ВКСМ, нужно было иметь сравнительно молодой возраст, среднее или высшее образование и главное – партбилет. Можно предположить, что она была примерно 1912 – 1915 года рождения, окончила педагогический техникум или институт. Преподавала, скорее всего, в начальной сельской школе в деревне Хомичи Липовские, поскольку в деревне Хомичи Озаричские того же Домановичского района перед войной была школа-«семилетка». Эти деревни фашисты захватили в начале августа 1941-го, и тогда же, как следует из донесения Антонины Питкевич, после двух месяцев скитаний во вражеском тылу, она добралась домой. Разумеется, ей нельзя было жить в Хомичах, где ее знали как партийную активистку. До весны следующего года Антонина Михайловна скрывалась у знакомых в Калинковичах. Время от времени посещала другие населенные пункты Восточного Полесья, в основном железнодорожные станции. Неясно также, вела ли она разведывательную работу на коммуникациях врага по своей инициативе или получала задания от партийных органов или партизан.

«…Особо активно партизаны стали действовать с 1 января 1942 года, – сообщала разведчица. – В апреле на реке Птичь они взорвали поезд с боеприпасами и живой силой. Узловая станция Калинковичи не работает. Мосты на реке Припять в Мозыре разрушены (один железнодорожный и два проезжих). Мост на реке Птичь был взорван, затем восстановлен немцами, в апреле партизаны вновь его разрушили, поэтому движения по железной дороге Калинковичи – Житковичи не было. Железнодорожный мост на Днепре в Речице также взорван, но не восстановлен. Та же участь постигла и железнодорожный мост на реке Березина по направлению Калинковичи – Жлобин. Несмотря на это, в мае на перегоне Калинковичи – Жлобин немцы производили перешивку (по западноевропейскому стандарту – В.Л.) пути. По водной магистрали Припяти в 1941 – 1942 годах при моем пребывании там никакого движения не было. На станции Калинковичи неисправный паровоз был восстановлен и курсировал по маршруту Речица – Калинковичи. В марте партизаны предложили машинистам взорвать паровоз, что и было сделано.
…Немецкие гарнизоны расположены в следующих пунктах: в Мозыре – до 500 человек, в Калинковичах – невооруженных (батальон обслуживания ж.д. путей под командованием майора Гросса – В.Л.) до 500 человек, в Козенках – до 200 – 300 человек. После разгрома партизанами переехали в Бобровичи до 200 человек. Личный состав гарнизонов в своем большинстве – словаки, австрийцы и поляки. Борьбу с партизанами они ведут совместно с немцами и под руководством последних. Настроение солдат-словаков и поляков очень плохое, как факт – из Мозыря ушло в апреле 60 вооруженных словаков на сторону партизан, а из Калинковичей – 9 поляков, тоже к партизанам. Солдаты-словаки и поляки ведут среди населения следующий разговор: «Немцам ничего не нужно давать, они враги народа». Я сама слышала разговор бургомистра со словаком, который тому заявил: «Нам партизан бить не нужно: они хотят жить, я тоже хочу жить, немцы боятся партизан, потому и посылают нас на борьбу с ними». При передвижении словацких подразделений солдаты поют советские песни «В бой за Родину» и «Катюшу». Отношение немецких солдат к словацким и польским – недружелюбное: если на лавочке сидит словацкий или польский солдат, то немец не сядет. Были случаи, когда зимой словацкие солдаты заходили в баню раньше немецких. Тогда гитлеровцы, не дожидаясь, пока словаки оденутся, выгоняли их из бани. По-видимому, снабжение питанием немецких солдат лучше, чем польских и словацких, потому что последние ходят по деревням и просят картошки. В начале апреля в Мозыре был собран и выстроен на митинг немецкий гарнизон, гражданское население туда не допускалось. Я поинтересовалась у одного словацкого солдата, по какому случаю проводится митинг, на что тот ответил, что партизаны убили немецких генерала и полковника, которых повезут хоронить в Берлин.

…В апреле я встретилась в Калинковичах с артистом Давыдовым из Полесского театра, который мне рассказал о борьбе партизан на Гомельщине, о наличии крупных партизанских отрядов в Гомеле и его окрестностях. Когда я была там с 30 апреля по 1 мая, состоялся налет советских самолетов на город и железнодорожную станцию. Бомбежка прошла эффективно – было убито много немцев. По пути следования из Калинковичей к фронту я два дня была в Жлобине. Город восстановлен, железнодорожный узел сохранился и работает. Из Могилева я направилась в Шклов – это было примерно в начале июня. Проходя в районе железной дороги около станции Копысь, видела пущенный под откос поезд. По словам местного населения, было разбито четыре вагона и паровоз, вагоны были с живой силой».

Известно немного…

Разведчица побывала еще на нескольких железнодорожных станциях, а в середине августа с одной из партизанских групп пробралась через «Витебские ворота» в расположение советских войск. Уже 9 сентября 1942 года Северо-Западная оперативная группа ЦК КП(б)Б и СНК БССР была преобразована в Белорусский штаб партизанского движения (БШПД), который объединял и эффективно направлял боевую деятельность 250 тыс. белорусских партизан. В следующем году народные мстители провели крупные операции по разрушению железнодорожных сообщений в тылу противника «Рельсовая война» и «Концерт», что было значительной помощью советским войскам и приблизило разгром оккупантов на нашей земле. К сожалению, дальнейшая судьба Антонины Питкевич неизвестна. Не удалось установить, осталась ли она жива или погибла в те страшные годы. После войны на территории Домановичского и Калинковичского районов она не проживала, в местных школах не преподавала, ее имени нет и в районной историко-документальной хронике «Память». Не удалось найти на нее и каких-либо наградных документов. Возможно, сегодняшняя публикация поможет больше узнать об этой отважной женщине, если откликнутся те, кто знает о ее дальнейшей судьбе.

Владимир ЛЯКИН